— Вышло какое-то недоразумение, я даже не знаю, в чем дело, — заговорил он, чувствуя, как быстро истекают последние мгновения его жизни. — Червь нас послал, но Палю убили, а он знал, где логово… И…
— Паля? — повторил тот, что целился в Дока. — Он жив еще? Неприятный сюрприз.
— Я же сказал: убили… И… Привет от Клоуна был… — вдруг вспомнил Погон уж совершенно не относящийся к делу бред Лысого. — Да, вот.
Он достал из нагрудного кармана маску, развернул и даже приложил к лицу. Через узкие прорези Погон увидел, как «немец» опускает автомат.
— Пойдете к Клоуну, — решил он. — Даже если сейчас передумаете идти, все равно пойдете. Застрелиться попробуете — не дам. Ясно?
— Опусти ствол! — приказал второй Доку. — Шульц, будем разоружать?
— На базе разоружат. А пока идите вперед, парни. Сворачивайте налево и идите, аномалий нет. Ну, марш!
Док повесил автомат на плечо, чуть виновато оглянулся на Погона. Тот кивнул: ничего, все нормально.
Теперь они шли быстрее — видимо, детектор Дока молчал, дорога и в самом деле оказалась безопасной. Метров через двести Шульц приказал снова повернуть налево, и вскоре проводник оказался перед то ли сквером, то ли садом. На самой границе этого заброшенного владения оказался неплохо замаскированный окопчик, из которого торчал ствол пулемета.
— Пришли! — крикнул сзади Шульц. — Оружие и груз на землю, карманы вывернуть! Маску только оставь, ты, молодой! За нее отвечать будешь.
— Кого вы еще притащили? — донеслось из-за покрывавшей окоп маскировочной сетки. — Огневую точку сдали чужим людям. Ладно, вам отвечать.
Шульц пробежал мимо, спрыгнул в окоп, почти сразу выбрался наверх и опять ушел к своему товарищу. Выполнив все команды, новоприбывшие отошли на несколько шагов от оружия.
Ждать пришлось минуты три, не больше. Откуда-то из-за деревьев появился толстый и лысый человек в тельняшке.
— Ты! — Он указал стволом «грозы» на Дока. — Идем со мной. Без команды ни шагу, ни слова, ясно? Вы оба ждите.
Вытащив сигарету из лежащей на траве пачки, Погон закурил и присел рядом с Лысым. Бомж улыбнулся ему.
«И правда, чего волноваться? Шли к Клоуну — и дошли, все в порядке. Мне скрывать нечего. Пристрелят так пристрелят, зато зомби не буду уже никогда, да и в обрубок человека меня Зона не превратит, — пытался внушить себе оптимизм Погон. — Чем же тут Паля успел насолить? Хоть бы предупредил, что ли. Маска эта…»
За ним пришли довольно скоро, пришлось выкинуть окурок. Толстяк ощупал карманы и ботинки пленника, а потом проводил его до входа в землянку, точнее, настоящий блиндаж — стены и потолок укрепляли толстые бревна. Внутри ярко горела электрическая лампочка. На длинной лавке, единственной мебели, сидел хмурый и очень бледный человек.
— Маску давай.
Погон передал игрушку бледному.
— На правую руку его посмотри! — Толстяк задрал рукав куртки Погона и содрал с него браслет. — Знакомый браслетик?
— Знакомый… — вздохнул бледный, зачем-то рассматривая маску на свет. — Амебы вещица, да и маска от него.
— И как же это получается?
— Узнаем, как. — Бледный посмотрел на Погона. — Парень, как вышло, что наших людей убили, а у тебя — их вещи?
— Так ведь… — Погон разволновался, мысли спутались. — Вертолеты их ракетами накрыли! А потом мы с Палей пошли к поселку, посмотреть на девок… То есть — из пулеметов порубали их с поста, а потом пошли посмотреть. Девки безглазые, мутанты или зомби, я не знаю! Нашли браслет. Потом нашли подвал, там еще одна тварь была, а у нее — маска. Паля решил маску прибрать.
Погон замолчал, подозревая, что своей речью произвел не слишком хорошее впечатление.
— Шульцу сказали, что к Клоуну идут, — добавил толстяк в тельняшке. — Рюкзаки со снаряжением, довольно много всякого дерьма. Сказали, что от Червя.
— То ли Червь совсем обалдел, то ли я чего не понимаю… — Бледный устало потер переносицу. — Ну принимай, раз к нам несли. Пересчитай все. Этого — в зиндан, пусть подождет Клоуна.
— А Рисовальщика?
— Попробуй выспросить о Жаке. Но вряд ли… Покорми его, да пусть спит. Только не выпускай.
Погон решил не спорить. Зиндан — это не пуля в затылок, можно и потерпеть. К тому же зиндан оказался не таким уж и страшным, всего лишь глубокая сырая яма, в которую пришлось спуститься по лестнице.
— Долго мне ждать? — спросил он у толстяка, который накрыл яму железной решеткой с неизбежной маскировочной сетью.
— Как Клоун решит. Кормить будем, не беспокойся, а вот что касается нужды — три раза в сутки. И не ори без толку, понял?
— А товарищ мой где, Док?
— С ним все в порядке.
Если бы не сырость, то вообще не на что было бы жаловаться — после суток на ногах и в перестрелках. Погон разулся, вытянул, насколько позволяло пространство, ноги и закрыл глаза. Спать он не собирался — так недолго и простудиться. Однако глаза закрылись сами.
— Ну вставай, вставай!
В бок тыкалось что-то твердое, от боли Погон зашипел, но никак не мог вывернуться из-под этой штуки. Когда проморгался — понял, что в яму спустили лестницу, и она уперлась прямо в бок.
— Подними! — попросил он, не видя своего мучителя.
— Проснулся? — Лестница ушла вверх. — Хорошо спишь, видать, совесть чистая. Прямо под поговорку старую: чистые погоны — чистая совесть! А ты свои с мясом выдрал, теперь и кличка соответствующая, и хэбэ в соответствие приведено, ха-ха!
Погон задрал голову и с удивлением опознал в неестественно шумном весельчаке того самого бледного мужчину, что недолго говорил с ним в землянке. Он, впрочем, не улыбался, смотрел угрюмо.